Хорни - Тирания НАДО
Время чтения:
11 мин.
• МЫ испытывали чувство, что МЫ имеем право быть выше необходимости и
законов, и это чувство позволяло НАМ жить в вымышленном мире, как если бы МЫ и в
самом деле были выше их.
• НАШИ требования позволяли НАМ возложить ответственность за любую "неудачу" на внешние факторы.
• МЫ брались за работу по переплавке и переделыванию в высшее существо самих себя.
• МЫ считали, что МЫ должны быть в состоянии вытерпеть все, понять все, нравиться всем, быть всегда продуктивными и лучшими в чем-либо.
• Все НАШИ внутренние предписания включающие в себя, что НАМ Надо делать, чувствовать, знать; кем НАМ Надо быть, а также все НАШИ табу: как и что НАМ Нельзя делать и т.п.
• МЫ думали, что НАМ Надо быть пределом честности, щедрости, внимательности, справедливости, достоинства, храбрости, заботливости и т.п., НАМ Надо быть совершенным любовником, мужем, учителем, МЫ должны вынести все, угодить всем, любить своих родителей, жену и страну и т.п.; и/или НАМ Нельзя привязываться ни к чему и ни к кому, ничто Не Должно иметь для НАС значения, МЫ Не Должны чувствовать обиду, а Должны быть всегда спокойными и умиротворенными и т.п.
• МЫ думали, что МЫ Должны всегда получать наслаждение от жизни, и/или МЫ Должны быть выше забав и развлечений и т.п., МЫ должны быть непосредственными, МЫ Должны всегда сдерживать свои чувства и т.п.
• Все НАШИ внутренние предписания проистекавшие из необходимости превратиться в идеального себя, которую МЫ ощущали, и из убеждения, что МЫ это можем.
• МЫ пренебрегали выполнимостью чего-либо, которое пронизывало все НАШЕ стремление к воплощению идеального «я» в действительность.
• МЫ считали, что должны иметь некое шестое чувство, которое позволяет преодолеть все трудности.
• МЫ пренебрегали условиями выполнения каких-либо НАШИХ требований к себе.
• Многие из НАШИХ требований к себе таковы, что их не мог бы выполнить ни один человек.
• МЫ считали, что НАМ Надо знать, понимать и предвидеть все, МЫ Обязаны не сходя с места разрешить любую проблему, свою или чужую, МЫ Должны преодолеть любые трудности, как только они появятся и т.п., НАМ Нельзя уставать или болеть, МЫ всегда Должны суметь устроится на работу, все, что можно сделать не меньше, чем за два-три часа, МЫ Должны делать за час и т.п.
• МЫ только еще увидев у себя некоторые из НАШИХ невротических требований, считали, что полностью их переросли.
• МЫ верили, что НАШ ум должен быть главной движущей силой
• НАШИ внутренние предписания действовали с совершенным пренебрежением к внутрипсихическому НАШЕМУ состоянию – к тому, что МЫ в данный момент способны чувствовать и делать.
• МЫ отдавали себе какой-либо безусловный приказ, отрицая или отвергая факт своей реальной уязвимости.
• МЫ считали, что НАМ Надо быть сострадательными, но не испытывали сострадания.
• НАШИ невротические требования получали конкретное выражение, направленное вовне – МЫ везде и всячески пытались отстоять свое право на исключение в силу своей исключительности.
• МЫ боялись, как бы кто-нибудь не извлек из НАС какую-либо выгоду.
• Когда МЫ не могли найти свою вещь, МЫ думали, что ее украли.
• МЫ не отдавали себе отчета в том, что невроз сделал НАС эгоцентричными, сосредоточенными на собственной выгоде, что МЫ прикрывались компульсивными смирением и добротой.
• НАМ сильнее всего хотелось светиться любовью и теплом, и поэтому МЫ окутывали годы своего детства золотой дымкой.
• НАМ хотелось держать НАШИ чувства в смирительной рубашке.
• МЫ считали, что любим НАШИХ родителей, потому что их положено любить.
• МЫ отказывались принимать на себя ответственность за свою жизнь, и обвиняли родителей и/или кого-либо еще, во всех НАШИХ трудностях.
• Когда в ход шли слепые приказы, которые могли привести НАС только к самообману или к несправедливой самокритике.
• МЫ принимали на себя абсурдное и/или нереальное количество ответственности.
• МЫ осознавали всю меру воздействия запугивающих и стесняющих ранних влияний.
• НАША сознательная установка довольно объективна и правдоподобна.
• МЫ считали, что НАШИ родители не могли вести себя иначе, чем они себя вели.
• МЫ осознавали, думали, считали, что совершенного с НАМИ в прошлом было бы вполне достаточно, чтобы раздавить любого, и МЫ Должны были выйти из этого невредимыми.
• МЫ считали, что у НАС должно было хватить внутренних сил и стойкости, чтобы не позволить каким-либо факторам влиять на НАС, а раз они на НАС повлияли, это доказывало, что МЫ с самого начала были ни на что не годны.
• Каковы бы ни были трудности, с ними Надо покончить немедленно.
• МЫ признавали, что ранние влияния не могли не сформировать НАС неблагоприятно.
• МЫ видели, что НАШИ трудности (неважно, каков их источник) осложняли НАШУ текущую жизнь и будущее, и поэтому считали, что НАМ надо лучше распоряжаться своими силами, чтобы перерасти свою проблему.
• МЫ оставляли свои проблемы на полностью фантастичном и несерьезном уровне НАШЕГО требования, считая, что на НАС это не должно было повлиять
• МЫ хвалили себя за то, что обстановка НАШЕГО детства не раздавила НАС полностью.
• Мы жалели о неудаче.
• Для НАС было недостаточно сделать все, что можно, МЫ считали, что Надо было сделать что-то еще.
• МЫ вообразили освобождение от своих трудностей.
• Мы считали, что МЫ не охвачены никаким влечением
• Мы считали, что МЫ охвачены каким-либо влечением
• МЫ стремились иметь реальный контроль и влияние
• В НАШЕМ воображении МЫ обладали магической властью.
• МЫ пытались убрать трудности, которые МЫ начинали осознавать, чистым усилием воли.
• МЫ включали механизм "силы воли", когда МЫ начинали осознавать какие-либо свои слабые стороны.
• МЫ решали и пытались придерживаться бюджета, общаться с людьми, быть уверенными в себе или более терпимыми и т.п.
• МЫ считали, что не должны ничего бояться.
• Страх перед кем-либо и/или чем-либо был явным, открытым проявлением НАШИХ всеобъемлющих, но скрытых мрачных предчувствий
• МЫ старались увидеть весь объем какого-либо НАШЕГО нарушения.
• МЫ испытывали яростное стремление заставить какое-либо НАШЕ нарушение исчезнуть.
• МЫ считали, что НАМ Надо быть достаточно сильными, чтобы сознательно побороть какое-либо НАШЕ нарушение
• Осторожное, тщательное высвобождение из какого-либо затруднения было для НАС – признание слабости и поражения
• МЫ еще больше страдали от депрессии и т.п., поскольку вдобавок к ее болезненности она становится очевидным проявлением отсутствия у НАС всемогущества.
• МЫ проецировали на других то, чего ожидали от себя.
• У НАС появлялись реакции уныния, раздражения или страха, из-за чувства, что МЫ не в силах разделаться с проблемой немедленно.
• НАШИ внутренние предписания имели целью не реальные перемены, а немедленное и абсолютное совершенство. Их цель – заставить исчезнуть несовершенства или сделать так, чтобы совершенство показалось достигнутым.
• НАШИ внутренние требования выносились вовне, и НАША подлинная суть и НАШИ страдания становились НАМ неважны.
• Когда у НАС возникал страх перед улицами или функциональное расстройство сердечной деятельности.
• У НАС возникала ситуация, с которой МЫ не могли справиться своим обычным способом, а другого способа МЫ не знали, и из-за этого НАШЕ душевное равновесие нарушалось.
• МЫ верили в то, что нужно нести взятую на себя ответственность, мы старались так и делать, даже если это было трудно.
• МЫ считали, что следовать идеалу – это то, чего мы, в конечном счете, хотим, или то, что считаем правильным.
• МЫ не могли что-либо выполнить и это вызывало у НАС эмоциональную реакцию несостоятельности, содержащая полный набор тревоги, отчаяния, презрения к себе и саморазрушительных импульсов.
• МЫ гордились тем, что МЫ считали своим даром предвидения, помогающим НАМ спасать кого-либо от опасностей, своей предусмотрительностью и осторожностью
• У НАС возникало чувство нереальности происходящего, даже если происшествие было незначительным.
• МЫ ощущали какую-либо тревогу, и реагировали усилением потребности в чем-либо, чтобы сдержать эту тревогу.
• МЫ испытывали острую потребность переспать с какой-нибудь женщиной.
• Для НАС средством почувствовать себя нужным и восстановить пошатнувшееся самоуважение стала сексуальность.
• Когда отчаяние вызывало у НАС конфликт внутренних предписаний
• НАШИ противоречия между Надо затрудняли или делали невозможным принятие рационального решения, так как НАШИ противоположные требования были равно настоятельны.
• МЫ не отдавали себе отчета ни в силе гнета внутренней тирании, ни в ее природе.
• МЫ отождествляли себя со своими внутренними предписаниями и (сознательно или бессознательно) гордились своими нормами.
• МЫ не сомневались в правильности НАШИХ внутренних предписаний и пытались, каким-либо образом, воплотить их в жизнь.
• МЫ пытались соизмерять с внутренними предписаниями свое поведение.
• МЫ считали, что НАМ Надо быть всем для всех, МЫ Должны знать обо всем лучше всех, НАМ Нельзя ошибаться, НАМ все Должно удаваться с первой попытки, Надо выполнить все, что приказывают НАШЕ Надо.
• МЫ думали, что мы действительно соответствуем своим высочайшим нормам.
• НАША самонадеянность была столь велика, что МЫ даже не рассматривали возможность неудачи и отбрасывали ее в сторону, если она случалась.
• НАША правота столь же жесткая, сколь и деспотичная, поэтому в своих глазах МЫ никогда не ошибаемся.
• Чем больше МЫ были погружены в свое воображение, тем меньше НАМ необходимо было предпринимать реальные усилия.
• МЫ считали, что не может случиться ничего такого, что не должно случаться.
• МЫ считали, что НАШЕ Надо – закон, не подлежащий обсуждению.
• МЫ пытались жить как Надо, и всегда чувствовали, что у НАС это не получается.
• Главный элемент НАШИХ сознательных переживаний – самокритика, чувство вины за то, что МЫ – не высшее существо.
• Абсолютная уверенность в своей правоте не давала НАМ видеть свои недостатки.
• НАША слишком большая готовность чувствовать себя виноватым – была опасна тем, что осознание своих недостатков раздавливало НАС, а не освобождало.
• МЫ были склоны восстать против внутренней тирании, поскольку свобода – или то, что МЫ принимали за нее, – много для НАС значила, и МЫ были сверхчувствительны ко всякому принуждению.
• НАШ бунт против Надо был пассивным.
• НАШ бунт против Надо был активным.
• То, что МЫ считали Нужным сделать – выполнить работу, прочесть книжку, совокупиться с женой и т.п. – превращалось в НАШЕМ сознании в принуждение и вызывало сознательное или бессознательное возмущение и отказ участвовать "в этом".
• Если то, что НАМ надлежит сделать, все-таки делалось, оно делалось со страшным напряжением, порожденным внутренним сопротивлением.
• МЫ пытались избавиться от всех наших внутренних предписаний
• Настаивали на том, чтобы делать только то, что НАМ приятно и когда НАМ это приятно.
• НАШ бунт принимал крайние формы, и становился бунтом отчаяния.
• Если МЫ не можем быть венцом благочестия, целомудрия, искренности, тогда МЫ будем "отпетым" – склочником, потаскухой, лжецом.
• Покорные своим Надо МЫ входили в полосу бунта против них и этот бунт был направлен против внешних ограничений.
• МЫ считали, что сдерживающие внешние нормы имели могущественного союзника во внутренних предписаниях. И после всего пережитого МЫ оставались со своей скукой и неприкаянностью.
• МЫ проходили через перемежающиеся фазы самоистязающей "доброты" и дикого протеста против любых норм.
• МЫ казались своим друзьям неразрешимой загадкой.
• МЫ были оскорбительно безответственны в сексуальных или денежных вопросах, а порой – проявляли необычайную щепетильность.
• МЫ постоянно колебались между "Надо" и "Не буду".
• МЫ создавали у окружающих ощущение непосредственности и сами принимали свою противоречивую установку по отношению к Надо за "свободу".
• МЫ навязывали свои нормы другим и неумолимо требовали совершенства от них.
• Чем более МЫ считали себя мерой всех вещей, тем сильнее МЫ настаивали– не на совершенстве вообще, а на своих, особых нормах совершенства.
• Когда другие не подходили для НАС, они вызывали НАШЕ презрение или гнев.
• МЫ злились на себя за то, что МЫ не являемся (в любой момент и при любых обстоятельствах) тем, кем НАМ Надо быть.
• Когда НАМ что-либо не удавалось, МЫ всю злость оборачивали на того, кто НАС "подвел" и возводили на него обвинения.
• МЫ переживали НАШИ ожидания от себя, как ожидания других от НАС, и эти ожидания превращались в требования, которые необходимо выполнять
• МЫ считали, что всегда Должны быть продуктивными, Должны видеть сны, чтобы о них докладывать, Должны всегда говорить о том, что, по НАШЕМУ мнению, с НАМИ хотят обсудить, Должны всегда ценить помощь.
• МЫ верили, что другие ждут или требуют от НАС чего-либо, и МЫ отвечали на это двояко.
• МЫ пытались предвосхитить или угадать ожидания кого-либо и кинуться их выполнять.
• МЫ чувствовали, что НАС будут презирать или бросят, как только МЫ не угодим.
• МЫ считали, что на НАС давят, вмешиваются в НАШИ дела, толкают на что-то, заставляют, и МЫ с горечью думали об этом или даже открыто протестовали.
• МЫ возражали против подарков – ведь их от НАС ждут.
• МЫ приезжали на работу или на встречу чуть позже, чем НАС ждали.
• МЫ забывали поздравить с праздником, написать письмо, сделать любое доброе дело, о котором НАС просили.
• У НАС выпадал из памяти визит к родственникам, потому что об этом попросила мать, хотя НАМ нравятся НАШИ родные и навестить их хотелось.
• НАШ ответ на любое требование выходил из всех рамок.
• Критика других НАМ была не так страшна, как возмутительна.
• НАША пылкая и несправедливая самокритика сильнейшим образом выносилась вовне.
• МЫ начинали думать, что другие несправедливы в своем суждении о НАС или что они руководствуются скрытыми мотивами.
• Если НАШ протест более агрессивен, МЫ будем показывать свое неповиновение и верить, что ни во что не ставим чужое мнение.
• МЫ были уверены в своем уважении.
• МЫ были дружелюбным и готовым прийти на помощь человеком, которым считали себя
• НАС выводило из себя то, что НАС ставят в затруднительное положение просьбой доказать НАШЕ дружелюбие и готовность прийти на помощь
• МЫ считали, что когда МЫ предлагали кому-либо помощь, это была НАША инициатива, а когда НАС попросили помочь, МЫ считали это недопустимым вмешательством.
• МЫ считали явным вмешательством или принуждением многие вещи, которые на самом деле были лишь предположением или вопросом о НАШИХ возможностях.
• МЫ испытывали повышенную чувствительность к принуждению и критике.
• МЫ не могли вынести принуждения потому, что и так чувствовали себя в смирительной рубашке.
• МЫ не выносили критики потому, что сами были своим худшим критиком.
• МЫ подвергали сомнению свое дружелюбие.
• В большей степени МЫ помогали другим, потому что НАМ Надо им помогать, а не по причине НАШЕЙ довольно абстрактной любви к человечеству
• Какая-либо просьба ввергала НАС во внутренний конфликт Надо соглашаться на нее и быть щедрым и Нельзя никому позволять помыкать собой.
• НАШЕ раздражение по какому-либо поводу, было выражением ощущения, что МЫ попали в тиски неразрешимой дилеммы.
• В большем или меньшем объеме НАШИ Надо всегда вызывали ощущение напряжения тем большего чем сильнее МЫ старались воплотить Надо в своем поведении.
• МЫ испытывали ощущение, что МЫ стиснуты, сдавлены, зажаты в кольцо.
• МЫ слышали в критике со стороны (реальной или только возможной, дружеской или недружественной и/или какой-либо еще) презрительно-высокомерный тон НАШЕЙ собственной критики.
• Что-либо делало НАС слишком критичными и грубыми или тревожными, слишком дерзкими или уступчивыми и т.п.
• МЫ считали, что Надо все больше снижают непосредственность чувств, желаний, мыслей и верований – то есть способность ощущать НАШИ собственные желания и т.п. и выражать их.
• МЫ становились "непосредственно вынужденными" и "свободно" выражали то, что Надо чувствовать, желать, думать, во что верить.
• Мы приучены думать, что можем управлять только своим поведением, но не своими чувствами.
• Мы можем заставить другого трудиться прилежнее, но не можем заставить его любить свою работу.
• МЫ думали, что можно принудить самого себя вести себя так, будто ничего не подозреваем, но не могли принудить себя к чувству доверия.
• Мы осознанно верили в то, во что Надо было верить, осознанно чувствовали то, что Надо было чувствовать.
• МЫ выплескивали, вытаскивали наружу все НАШИ страхи, подозрения и неприязнь, которые всегда мешали свободному излиянию позитивных чувств, но были скрыты под слоем Надо.
• НАШИ непосредственные чувства были задавлены внутренними предписаниями.
• МЫ видели, что были неспособны чего-то хотеть
• МЫ думали, что все НАШИ беды в том, что МЫ неспособны что-либо делать, неспособны прекратить мечтать, неспособны собрать собственные вещи, неспособны принять свою раздражительность или сдерживать ее, неспособны проявлять человечность – усилием воли, с помощью терпения или раскаяния и т.п.
• МЫ были неспособны что-либо почувствовать, несмотря на всю НАШУ сверхчувствительность
• МЫ были переполнены внутренней яростью, жалостью к себе, презрением к себе и отчаянием.
• НАМ Надо быть внимательными, благодарными, жалостливыми, щедрыми, любящими, а потому в НАШИХ представлении о себе у НАС есть все эти качества.
• МЫ разговаривали и испытывали порывы чувств, словно МЫ и были такие добрые и хорошие.
• НАМ удавалось ввести в заблуждение себя, и на время ввести в заблуждение и других.
• МЫ задумывались над искренностью НАШИХ чувств только когда у НАС начинались неприятности и проблемы
• МЫ считали, что это другие обманули НАШУ веру в человечество или же что МЫ никогда ему и не верили "по-настоящему".
• МЫ считали, что НАМ Надо уметь жить без всяких близких отношений, и верили, что МЫ не нуждаемся в них.
• МЫЦ считали, что НАМ Нельзя ничему радоваться, и поэтому МЫ верили, что НАМ все безразлично.
• НАША эмоциональная жизнь искажена и обеднена.
• МЫ считали, что Надо быть таким сострадательным, чтобы идти на любые жертвы, но Надо быть еще и таким хладнокровным, чтобы пойти на любую месть.
• МЫ временами считали себя свиньей, а временами – ангелом.
• МЫ сдерживали так много чувств и желаний, что у НАС наступило общее эмоциональное омертвление.
• МЫ запрещали себе желать что-либо для себя, что клало конец всем живым желаниям и замораживало любые попытки что-либо для себя сделать.
• МЫ считали, что все в жизни должно быть преподнесено НАМ на серебряном блюде.
• Мы меньше осознавали вред, который наносят всеобъемлющие Надо нашим чувствам, чем прочий приносимый НАМИ ущерб.
• Чем сильнее в НАС влечение воплотить в действительность НАШЕ идеальное я, тем более Надо становились для НАС единственной движущей силой, толкающей, подхлестывающей НАС к действию.
• МЫ осознавали некоторые удушающие свойства своих Надо, и МЫ были не способны отказаться от них, потому что без Надо (как МЫ считали) МЫ не сделаем или не сможем сделать ничего.
• МЫ считали, что нельзя заставить людей делать "правильные" вещи, иначе как силой.
• НАШИ Надо приобретали для НАС субъективную ценность, с которой МЫ сможем расстаться, только когда почувствуем, что в НАС существуют другие, непосредственные силы.
• МЫ осознавали невозможность жить как Надо, и МЫ начинали ненавидеть и презирать себя.
2. В прошлом (как в этой, так и в прошлых жизнях), в настоящем, либо в будущем (как в этой, так и в будущих жизнях), МЫ имели следующие мысли, идеи, убеждения, желания, состояния и МЫ имели дело со следующими предметами, понятиями, явлениями:
• За Надо всегда прячется ненависть к себе, и это ее угрозы превращают Надо в режим террора.
• Чувства – самая живая наша часть, и если они вынуждены подчиняться диктатуре, в глубине нашего существа возникает глубокая неуверенность, которая неизбежно уродует наше отношение ко всему внутри и вне нас.
• Забудь о том никудышном существе, которым ты являешься; вот каким тебе Надо быть, и быть таким идеальным – вот все, что имеет значение.
• Лучше ожидать от себя слишком многого, чем слишком малого.
• "Для меня не должно существовать ограничений по времени и силам"
• "надо никогда не обижаться"
• Мне всегда Надо быть понимающим, сочувствующим и готовым помочь.
• Я обязан суметь смягчить сердце преступника
• Надо – результат погони за славой, а их функция – переделать человека в его идеал
• Для меня нет и не должно быть ничего невозможного.
• Нынешние установки по отношению к неблагоприятным воздействиям прошлого.
• "Да уж, это была помойная яма, полная лицемерия и жестокости".
• "Хотя я не мог не дышать всей этой гадостью, я должен был вырасти чистым, как лилия вырастает из болота"
• Понимание любого текущего ограничения нестерпимо для того, кого угнетает диктатура Надо.
• "Надо с этим справиться".
• Различным Надо недостает нравственной серьезности искренних идеалов
• МЫ всегда правильно поступаем, чувствуем и думаем.
• Ведь МЫ всегда в совершенстве управляли своей жизнью, были первыми учениками, организаторами, идеальными супругами и примерными родителями.
• "Мне Надо суметь выбраться из воскресной автодорожной пробки",
• "Мне Надо уметь рисовать без мучительного труда и учения".
• Надо уметь выпутаться из чего угодно",
• "Мне Надо получать все лучшее",
• "Мне Надо отыграться".
• Только охватив картину в цепом, мы сможем в должной перспективе увидеть требование нравственного совершенства.
• МЫ в конечном счете можем переориентироваться – от мира притворства к развитию искренних идеалов.
• Идеалы тоже властны нас заставлять.
• Желание, суждение, решение принадлежат нам.
• В покорности Надо ровно столько же свободы, сколько в "добровольном" сотрудничестве с диктаторским режимом или в его восхвалении.
• внутренние предписания– это ужасная эмоциональная реакция
• "Надо предвидеть всякие непредвиденные обстоятельства"
• Надо быть святым в дружбе
• Человек неплохо функционирует, пока живет в согласии со своими внутренними предписаниями. Но механизм отказывает, когда сталкиваются два противоречащих друг другу Надо.
• Надо быть милой и приятной
• Установки по отношению к внутренним предписаниям и то, как человек с ними уживается, определяются тем, какой зов жизни в нем сильнее – к власти, любви или свободе.
• Надо оправдать ожидания жены или предполагаемые ожидания шефа
• Вопрос, чего МЫ сами хочтим, даже не приходил НАМ в голову. А одних только Надо явно недоставало для решения проблемы.
• Надо ехать с женой в короткий отпуск, или Надо остаться в конторе и работать
• Для НАС нет четкой границы между "я Должен быть таким" и "я такой".
• Захватнический тип, для которого решающей является власть.
• "Надо заплатить этот долг. Нет, не буду"
• "Надо сесть на диету. Нет, с какой стати?"
• Всех любим, потому что так Надо
• "А люблю ли я мужа, учеников, пациентов? А вообще кого-нибудь?"
• Любовь с готовностью уступает место равнодушию или обиде и осуждению, когда затрагивается гордость или тщеславие.
• "Как это мои чувства и мое мнение так легко изменились?"
• Преувеличение грубости и бессердечия. Табу, наложенное у некоторых на нежность, жалость и доверие, может быть столь же сильным, как и табу других на враждебность и мстительность.
• "Надо примириться с жизнью".
• "МЫ не позволяли НАМ быть несовершенными"
• Глубинное прозрение (инсайт).
• Самоидеализация
• Внутренний мир
• Надо
• Нельзя.
• Принудительный характер
• СуперЭго
• Фрейд
• Тирания
• Искажение межличностных отношений
• НАШИ требования позволяли НАМ возложить ответственность за любую "неудачу" на внешние факторы.
• МЫ брались за работу по переплавке и переделыванию в высшее существо самих себя.
• МЫ считали, что МЫ должны быть в состоянии вытерпеть все, понять все, нравиться всем, быть всегда продуктивными и лучшими в чем-либо.
• Все НАШИ внутренние предписания включающие в себя, что НАМ Надо делать, чувствовать, знать; кем НАМ Надо быть, а также все НАШИ табу: как и что НАМ Нельзя делать и т.п.
• МЫ думали, что НАМ Надо быть пределом честности, щедрости, внимательности, справедливости, достоинства, храбрости, заботливости и т.п., НАМ Надо быть совершенным любовником, мужем, учителем, МЫ должны вынести все, угодить всем, любить своих родителей, жену и страну и т.п.; и/или НАМ Нельзя привязываться ни к чему и ни к кому, ничто Не Должно иметь для НАС значения, МЫ Не Должны чувствовать обиду, а Должны быть всегда спокойными и умиротворенными и т.п.
• МЫ думали, что МЫ Должны всегда получать наслаждение от жизни, и/или МЫ Должны быть выше забав и развлечений и т.п., МЫ должны быть непосредственными, МЫ Должны всегда сдерживать свои чувства и т.п.
• Все НАШИ внутренние предписания проистекавшие из необходимости превратиться в идеального себя, которую МЫ ощущали, и из убеждения, что МЫ это можем.
• МЫ пренебрегали выполнимостью чего-либо, которое пронизывало все НАШЕ стремление к воплощению идеального «я» в действительность.
• МЫ считали, что должны иметь некое шестое чувство, которое позволяет преодолеть все трудности.
• МЫ пренебрегали условиями выполнения каких-либо НАШИХ требований к себе.
• Многие из НАШИХ требований к себе таковы, что их не мог бы выполнить ни один человек.
• МЫ считали, что НАМ Надо знать, понимать и предвидеть все, МЫ Обязаны не сходя с места разрешить любую проблему, свою или чужую, МЫ Должны преодолеть любые трудности, как только они появятся и т.п., НАМ Нельзя уставать или болеть, МЫ всегда Должны суметь устроится на работу, все, что можно сделать не меньше, чем за два-три часа, МЫ Должны делать за час и т.п.
• МЫ только еще увидев у себя некоторые из НАШИХ невротических требований, считали, что полностью их переросли.
• МЫ верили, что НАШ ум должен быть главной движущей силой
• НАШИ внутренние предписания действовали с совершенным пренебрежением к внутрипсихическому НАШЕМУ состоянию – к тому, что МЫ в данный момент способны чувствовать и делать.
• МЫ отдавали себе какой-либо безусловный приказ, отрицая или отвергая факт своей реальной уязвимости.
• МЫ считали, что НАМ Надо быть сострадательными, но не испытывали сострадания.
• НАШИ невротические требования получали конкретное выражение, направленное вовне – МЫ везде и всячески пытались отстоять свое право на исключение в силу своей исключительности.
• МЫ боялись, как бы кто-нибудь не извлек из НАС какую-либо выгоду.
• Когда МЫ не могли найти свою вещь, МЫ думали, что ее украли.
• МЫ не отдавали себе отчета в том, что невроз сделал НАС эгоцентричными, сосредоточенными на собственной выгоде, что МЫ прикрывались компульсивными смирением и добротой.
• НАМ сильнее всего хотелось светиться любовью и теплом, и поэтому МЫ окутывали годы своего детства золотой дымкой.
• НАМ хотелось держать НАШИ чувства в смирительной рубашке.
• МЫ считали, что любим НАШИХ родителей, потому что их положено любить.
• МЫ отказывались принимать на себя ответственность за свою жизнь, и обвиняли родителей и/или кого-либо еще, во всех НАШИХ трудностях.
• Когда в ход шли слепые приказы, которые могли привести НАС только к самообману или к несправедливой самокритике.
• МЫ принимали на себя абсурдное и/или нереальное количество ответственности.
• МЫ осознавали всю меру воздействия запугивающих и стесняющих ранних влияний.
• НАША сознательная установка довольно объективна и правдоподобна.
• МЫ считали, что НАШИ родители не могли вести себя иначе, чем они себя вели.
• МЫ осознавали, думали, считали, что совершенного с НАМИ в прошлом было бы вполне достаточно, чтобы раздавить любого, и МЫ Должны были выйти из этого невредимыми.
• МЫ считали, что у НАС должно было хватить внутренних сил и стойкости, чтобы не позволить каким-либо факторам влиять на НАС, а раз они на НАС повлияли, это доказывало, что МЫ с самого начала были ни на что не годны.
• Каковы бы ни были трудности, с ними Надо покончить немедленно.
• МЫ признавали, что ранние влияния не могли не сформировать НАС неблагоприятно.
• МЫ видели, что НАШИ трудности (неважно, каков их источник) осложняли НАШУ текущую жизнь и будущее, и поэтому считали, что НАМ надо лучше распоряжаться своими силами, чтобы перерасти свою проблему.
• МЫ оставляли свои проблемы на полностью фантастичном и несерьезном уровне НАШЕГО требования, считая, что на НАС это не должно было повлиять
• МЫ хвалили себя за то, что обстановка НАШЕГО детства не раздавила НАС полностью.
• Мы жалели о неудаче.
• Для НАС было недостаточно сделать все, что можно, МЫ считали, что Надо было сделать что-то еще.
• МЫ вообразили освобождение от своих трудностей.
• Мы считали, что МЫ не охвачены никаким влечением
• Мы считали, что МЫ охвачены каким-либо влечением
• МЫ стремились иметь реальный контроль и влияние
• В НАШЕМ воображении МЫ обладали магической властью.
• МЫ пытались убрать трудности, которые МЫ начинали осознавать, чистым усилием воли.
• МЫ включали механизм "силы воли", когда МЫ начинали осознавать какие-либо свои слабые стороны.
• МЫ решали и пытались придерживаться бюджета, общаться с людьми, быть уверенными в себе или более терпимыми и т.п.
• МЫ считали, что не должны ничего бояться.
• Страх перед кем-либо и/или чем-либо был явным, открытым проявлением НАШИХ всеобъемлющих, но скрытых мрачных предчувствий
• МЫ старались увидеть весь объем какого-либо НАШЕГО нарушения.
• МЫ испытывали яростное стремление заставить какое-либо НАШЕ нарушение исчезнуть.
• МЫ считали, что НАМ Надо быть достаточно сильными, чтобы сознательно побороть какое-либо НАШЕ нарушение
• Осторожное, тщательное высвобождение из какого-либо затруднения было для НАС – признание слабости и поражения
• МЫ еще больше страдали от депрессии и т.п., поскольку вдобавок к ее болезненности она становится очевидным проявлением отсутствия у НАС всемогущества.
• МЫ проецировали на других то, чего ожидали от себя.
• У НАС появлялись реакции уныния, раздражения или страха, из-за чувства, что МЫ не в силах разделаться с проблемой немедленно.
• НАШИ внутренние предписания имели целью не реальные перемены, а немедленное и абсолютное совершенство. Их цель – заставить исчезнуть несовершенства или сделать так, чтобы совершенство показалось достигнутым.
• НАШИ внутренние требования выносились вовне, и НАША подлинная суть и НАШИ страдания становились НАМ неважны.
• Когда у НАС возникал страх перед улицами или функциональное расстройство сердечной деятельности.
• У НАС возникала ситуация, с которой МЫ не могли справиться своим обычным способом, а другого способа МЫ не знали, и из-за этого НАШЕ душевное равновесие нарушалось.
• МЫ верили в то, что нужно нести взятую на себя ответственность, мы старались так и делать, даже если это было трудно.
• МЫ считали, что следовать идеалу – это то, чего мы, в конечном счете, хотим, или то, что считаем правильным.
• МЫ не могли что-либо выполнить и это вызывало у НАС эмоциональную реакцию несостоятельности, содержащая полный набор тревоги, отчаяния, презрения к себе и саморазрушительных импульсов.
• МЫ гордились тем, что МЫ считали своим даром предвидения, помогающим НАМ спасать кого-либо от опасностей, своей предусмотрительностью и осторожностью
• У НАС возникало чувство нереальности происходящего, даже если происшествие было незначительным.
• МЫ ощущали какую-либо тревогу, и реагировали усилением потребности в чем-либо, чтобы сдержать эту тревогу.
• МЫ испытывали острую потребность переспать с какой-нибудь женщиной.
• Для НАС средством почувствовать себя нужным и восстановить пошатнувшееся самоуважение стала сексуальность.
• Когда отчаяние вызывало у НАС конфликт внутренних предписаний
• НАШИ противоречия между Надо затрудняли или делали невозможным принятие рационального решения, так как НАШИ противоположные требования были равно настоятельны.
• МЫ не отдавали себе отчета ни в силе гнета внутренней тирании, ни в ее природе.
• МЫ отождествляли себя со своими внутренними предписаниями и (сознательно или бессознательно) гордились своими нормами.
• МЫ не сомневались в правильности НАШИХ внутренних предписаний и пытались, каким-либо образом, воплотить их в жизнь.
• МЫ пытались соизмерять с внутренними предписаниями свое поведение.
• МЫ считали, что НАМ Надо быть всем для всех, МЫ Должны знать обо всем лучше всех, НАМ Нельзя ошибаться, НАМ все Должно удаваться с первой попытки, Надо выполнить все, что приказывают НАШЕ Надо.
• МЫ думали, что мы действительно соответствуем своим высочайшим нормам.
• НАША самонадеянность была столь велика, что МЫ даже не рассматривали возможность неудачи и отбрасывали ее в сторону, если она случалась.
• НАША правота столь же жесткая, сколь и деспотичная, поэтому в своих глазах МЫ никогда не ошибаемся.
• Чем больше МЫ были погружены в свое воображение, тем меньше НАМ необходимо было предпринимать реальные усилия.
• МЫ считали, что не может случиться ничего такого, что не должно случаться.
• МЫ считали, что НАШЕ Надо – закон, не подлежащий обсуждению.
• МЫ пытались жить как Надо, и всегда чувствовали, что у НАС это не получается.
• Главный элемент НАШИХ сознательных переживаний – самокритика, чувство вины за то, что МЫ – не высшее существо.
• Абсолютная уверенность в своей правоте не давала НАМ видеть свои недостатки.
• НАША слишком большая готовность чувствовать себя виноватым – была опасна тем, что осознание своих недостатков раздавливало НАС, а не освобождало.
• МЫ были склоны восстать против внутренней тирании, поскольку свобода – или то, что МЫ принимали за нее, – много для НАС значила, и МЫ были сверхчувствительны ко всякому принуждению.
• НАШ бунт против Надо был пассивным.
• НАШ бунт против Надо был активным.
• То, что МЫ считали Нужным сделать – выполнить работу, прочесть книжку, совокупиться с женой и т.п. – превращалось в НАШЕМ сознании в принуждение и вызывало сознательное или бессознательное возмущение и отказ участвовать "в этом".
• Если то, что НАМ надлежит сделать, все-таки делалось, оно делалось со страшным напряжением, порожденным внутренним сопротивлением.
• МЫ пытались избавиться от всех наших внутренних предписаний
• Настаивали на том, чтобы делать только то, что НАМ приятно и когда НАМ это приятно.
• НАШ бунт принимал крайние формы, и становился бунтом отчаяния.
• Если МЫ не можем быть венцом благочестия, целомудрия, искренности, тогда МЫ будем "отпетым" – склочником, потаскухой, лжецом.
• Покорные своим Надо МЫ входили в полосу бунта против них и этот бунт был направлен против внешних ограничений.
• МЫ считали, что сдерживающие внешние нормы имели могущественного союзника во внутренних предписаниях. И после всего пережитого МЫ оставались со своей скукой и неприкаянностью.
• МЫ проходили через перемежающиеся фазы самоистязающей "доброты" и дикого протеста против любых норм.
• МЫ казались своим друзьям неразрешимой загадкой.
• МЫ были оскорбительно безответственны в сексуальных или денежных вопросах, а порой – проявляли необычайную щепетильность.
• МЫ постоянно колебались между "Надо" и "Не буду".
• МЫ создавали у окружающих ощущение непосредственности и сами принимали свою противоречивую установку по отношению к Надо за "свободу".
• МЫ навязывали свои нормы другим и неумолимо требовали совершенства от них.
• Чем более МЫ считали себя мерой всех вещей, тем сильнее МЫ настаивали– не на совершенстве вообще, а на своих, особых нормах совершенства.
• Когда другие не подходили для НАС, они вызывали НАШЕ презрение или гнев.
• МЫ злились на себя за то, что МЫ не являемся (в любой момент и при любых обстоятельствах) тем, кем НАМ Надо быть.
• Когда НАМ что-либо не удавалось, МЫ всю злость оборачивали на того, кто НАС "подвел" и возводили на него обвинения.
• МЫ переживали НАШИ ожидания от себя, как ожидания других от НАС, и эти ожидания превращались в требования, которые необходимо выполнять
• МЫ считали, что всегда Должны быть продуктивными, Должны видеть сны, чтобы о них докладывать, Должны всегда говорить о том, что, по НАШЕМУ мнению, с НАМИ хотят обсудить, Должны всегда ценить помощь.
• МЫ верили, что другие ждут или требуют от НАС чего-либо, и МЫ отвечали на это двояко.
• МЫ пытались предвосхитить или угадать ожидания кого-либо и кинуться их выполнять.
• МЫ чувствовали, что НАС будут презирать или бросят, как только МЫ не угодим.
• МЫ считали, что на НАС давят, вмешиваются в НАШИ дела, толкают на что-то, заставляют, и МЫ с горечью думали об этом или даже открыто протестовали.
• МЫ возражали против подарков – ведь их от НАС ждут.
• МЫ приезжали на работу или на встречу чуть позже, чем НАС ждали.
• МЫ забывали поздравить с праздником, написать письмо, сделать любое доброе дело, о котором НАС просили.
• У НАС выпадал из памяти визит к родственникам, потому что об этом попросила мать, хотя НАМ нравятся НАШИ родные и навестить их хотелось.
• НАШ ответ на любое требование выходил из всех рамок.
• Критика других НАМ была не так страшна, как возмутительна.
• НАША пылкая и несправедливая самокритика сильнейшим образом выносилась вовне.
• МЫ начинали думать, что другие несправедливы в своем суждении о НАС или что они руководствуются скрытыми мотивами.
• Если НАШ протест более агрессивен, МЫ будем показывать свое неповиновение и верить, что ни во что не ставим чужое мнение.
• МЫ были уверены в своем уважении.
• МЫ были дружелюбным и готовым прийти на помощь человеком, которым считали себя
• НАС выводило из себя то, что НАС ставят в затруднительное положение просьбой доказать НАШЕ дружелюбие и готовность прийти на помощь
• МЫ считали, что когда МЫ предлагали кому-либо помощь, это была НАША инициатива, а когда НАС попросили помочь, МЫ считали это недопустимым вмешательством.
• МЫ считали явным вмешательством или принуждением многие вещи, которые на самом деле были лишь предположением или вопросом о НАШИХ возможностях.
• МЫ испытывали повышенную чувствительность к принуждению и критике.
• МЫ не могли вынести принуждения потому, что и так чувствовали себя в смирительной рубашке.
• МЫ не выносили критики потому, что сами были своим худшим критиком.
• МЫ подвергали сомнению свое дружелюбие.
• В большей степени МЫ помогали другим, потому что НАМ Надо им помогать, а не по причине НАШЕЙ довольно абстрактной любви к человечеству
• Какая-либо просьба ввергала НАС во внутренний конфликт Надо соглашаться на нее и быть щедрым и Нельзя никому позволять помыкать собой.
• НАШЕ раздражение по какому-либо поводу, было выражением ощущения, что МЫ попали в тиски неразрешимой дилеммы.
• В большем или меньшем объеме НАШИ Надо всегда вызывали ощущение напряжения тем большего чем сильнее МЫ старались воплотить Надо в своем поведении.
• МЫ испытывали ощущение, что МЫ стиснуты, сдавлены, зажаты в кольцо.
• МЫ слышали в критике со стороны (реальной или только возможной, дружеской или недружественной и/или какой-либо еще) презрительно-высокомерный тон НАШЕЙ собственной критики.
• Что-либо делало НАС слишком критичными и грубыми или тревожными, слишком дерзкими или уступчивыми и т.п.
• МЫ считали, что Надо все больше снижают непосредственность чувств, желаний, мыслей и верований – то есть способность ощущать НАШИ собственные желания и т.п. и выражать их.
• МЫ становились "непосредственно вынужденными" и "свободно" выражали то, что Надо чувствовать, желать, думать, во что верить.
• Мы приучены думать, что можем управлять только своим поведением, но не своими чувствами.
• Мы можем заставить другого трудиться прилежнее, но не можем заставить его любить свою работу.
• МЫ думали, что можно принудить самого себя вести себя так, будто ничего не подозреваем, но не могли принудить себя к чувству доверия.
• Мы осознанно верили в то, во что Надо было верить, осознанно чувствовали то, что Надо было чувствовать.
• МЫ выплескивали, вытаскивали наружу все НАШИ страхи, подозрения и неприязнь, которые всегда мешали свободному излиянию позитивных чувств, но были скрыты под слоем Надо.
• НАШИ непосредственные чувства были задавлены внутренними предписаниями.
• МЫ видели, что были неспособны чего-то хотеть
• МЫ думали, что все НАШИ беды в том, что МЫ неспособны что-либо делать, неспособны прекратить мечтать, неспособны собрать собственные вещи, неспособны принять свою раздражительность или сдерживать ее, неспособны проявлять человечность – усилием воли, с помощью терпения или раскаяния и т.п.
• МЫ были неспособны что-либо почувствовать, несмотря на всю НАШУ сверхчувствительность
• МЫ были переполнены внутренней яростью, жалостью к себе, презрением к себе и отчаянием.
• НАМ Надо быть внимательными, благодарными, жалостливыми, щедрыми, любящими, а потому в НАШИХ представлении о себе у НАС есть все эти качества.
• МЫ разговаривали и испытывали порывы чувств, словно МЫ и были такие добрые и хорошие.
• НАМ удавалось ввести в заблуждение себя, и на время ввести в заблуждение и других.
• МЫ задумывались над искренностью НАШИХ чувств только когда у НАС начинались неприятности и проблемы
• МЫ считали, что это другие обманули НАШУ веру в человечество или же что МЫ никогда ему и не верили "по-настоящему".
• МЫ считали, что НАМ Надо уметь жить без всяких близких отношений, и верили, что МЫ не нуждаемся в них.
• МЫЦ считали, что НАМ Нельзя ничему радоваться, и поэтому МЫ верили, что НАМ все безразлично.
• НАША эмоциональная жизнь искажена и обеднена.
• МЫ считали, что Надо быть таким сострадательным, чтобы идти на любые жертвы, но Надо быть еще и таким хладнокровным, чтобы пойти на любую месть.
• МЫ временами считали себя свиньей, а временами – ангелом.
• МЫ сдерживали так много чувств и желаний, что у НАС наступило общее эмоциональное омертвление.
• МЫ запрещали себе желать что-либо для себя, что клало конец всем живым желаниям и замораживало любые попытки что-либо для себя сделать.
• МЫ считали, что все в жизни должно быть преподнесено НАМ на серебряном блюде.
• Мы меньше осознавали вред, который наносят всеобъемлющие Надо нашим чувствам, чем прочий приносимый НАМИ ущерб.
• Чем сильнее в НАС влечение воплотить в действительность НАШЕ идеальное я, тем более Надо становились для НАС единственной движущей силой, толкающей, подхлестывающей НАС к действию.
• МЫ осознавали некоторые удушающие свойства своих Надо, и МЫ были не способны отказаться от них, потому что без Надо (как МЫ считали) МЫ не сделаем или не сможем сделать ничего.
• МЫ считали, что нельзя заставить людей делать "правильные" вещи, иначе как силой.
• НАШИ Надо приобретали для НАС субъективную ценность, с которой МЫ сможем расстаться, только когда почувствуем, что в НАС существуют другие, непосредственные силы.
• МЫ осознавали невозможность жить как Надо, и МЫ начинали ненавидеть и презирать себя.
2. В прошлом (как в этой, так и в прошлых жизнях), в настоящем, либо в будущем (как в этой, так и в будущих жизнях), МЫ имели следующие мысли, идеи, убеждения, желания, состояния и МЫ имели дело со следующими предметами, понятиями, явлениями:
• За Надо всегда прячется ненависть к себе, и это ее угрозы превращают Надо в режим террора.
• Чувства – самая живая наша часть, и если они вынуждены подчиняться диктатуре, в глубине нашего существа возникает глубокая неуверенность, которая неизбежно уродует наше отношение ко всему внутри и вне нас.
• Забудь о том никудышном существе, которым ты являешься; вот каким тебе Надо быть, и быть таким идеальным – вот все, что имеет значение.
• Лучше ожидать от себя слишком многого, чем слишком малого.
• "Для меня не должно существовать ограничений по времени и силам"
• "надо никогда не обижаться"
• Мне всегда Надо быть понимающим, сочувствующим и готовым помочь.
• Я обязан суметь смягчить сердце преступника
• Надо – результат погони за славой, а их функция – переделать человека в его идеал
• Для меня нет и не должно быть ничего невозможного.
• Нынешние установки по отношению к неблагоприятным воздействиям прошлого.
• "Да уж, это была помойная яма, полная лицемерия и жестокости".
• "Хотя я не мог не дышать всей этой гадостью, я должен был вырасти чистым, как лилия вырастает из болота"
• Понимание любого текущего ограничения нестерпимо для того, кого угнетает диктатура Надо.
• "Надо с этим справиться".
• Различным Надо недостает нравственной серьезности искренних идеалов
• МЫ всегда правильно поступаем, чувствуем и думаем.
• Ведь МЫ всегда в совершенстве управляли своей жизнью, были первыми учениками, организаторами, идеальными супругами и примерными родителями.
• "Мне Надо суметь выбраться из воскресной автодорожной пробки",
• "Мне Надо уметь рисовать без мучительного труда и учения".
• Надо уметь выпутаться из чего угодно",
• "Мне Надо получать все лучшее",
• "Мне Надо отыграться".
• Только охватив картину в цепом, мы сможем в должной перспективе увидеть требование нравственного совершенства.
• МЫ в конечном счете можем переориентироваться – от мира притворства к развитию искренних идеалов.
• Идеалы тоже властны нас заставлять.
• Желание, суждение, решение принадлежат нам.
• В покорности Надо ровно столько же свободы, сколько в "добровольном" сотрудничестве с диктаторским режимом или в его восхвалении.
• внутренние предписания– это ужасная эмоциональная реакция
• "Надо предвидеть всякие непредвиденные обстоятельства"
• Надо быть святым в дружбе
• Человек неплохо функционирует, пока живет в согласии со своими внутренними предписаниями. Но механизм отказывает, когда сталкиваются два противоречащих друг другу Надо.
• Надо быть милой и приятной
• Установки по отношению к внутренним предписаниям и то, как человек с ними уживается, определяются тем, какой зов жизни в нем сильнее – к власти, любви или свободе.
• Надо оправдать ожидания жены или предполагаемые ожидания шефа
• Вопрос, чего МЫ сами хочтим, даже не приходил НАМ в голову. А одних только Надо явно недоставало для решения проблемы.
• Надо ехать с женой в короткий отпуск, или Надо остаться в конторе и работать
• Для НАС нет четкой границы между "я Должен быть таким" и "я такой".
• Захватнический тип, для которого решающей является власть.
• "Надо заплатить этот долг. Нет, не буду"
• "Надо сесть на диету. Нет, с какой стати?"
• Всех любим, потому что так Надо
• "А люблю ли я мужа, учеников, пациентов? А вообще кого-нибудь?"
• Любовь с готовностью уступает место равнодушию или обиде и осуждению, когда затрагивается гордость или тщеславие.
• "Как это мои чувства и мое мнение так легко изменились?"
• Преувеличение грубости и бессердечия. Табу, наложенное у некоторых на нежность, жалость и доверие, может быть столь же сильным, как и табу других на враждебность и мстительность.
• "Надо примириться с жизнью".
• "МЫ не позволяли НАМ быть несовершенными"
• Глубинное прозрение (инсайт).
• Самоидеализация
• Внутренний мир
• Надо
• Нельзя.
• Принудительный характер
• СуперЭго
• Фрейд
• Тирания
• Искажение межличностных отношений