Первичный крик 1

·       МЫ, будучи младенцем, не были способны, не могли самостоятельно преодолеть чувство голода (МЫ не могли встать и подойти к холодильнику за едой) или отыскать замену ласке и уходу (которого жаждали), и, в результате этого, НАМ пришлось рассоединить чувство (голод, желание быть взятым на руки) с осознанием НАМИ этого чувства.

·       Другой, будучи младенцем, не был способен, не мог самостоятельно преодолеть чувство голода (другой не мог встать и подойти к холодильнику за едой) или отыскать замену ласке и уходу (которого жаждал), и, в результате этого, другому пришлось рассоединить чувство (голод, желание быть взятым на руки) с осознанием им своего этого чувства.

·       Рассоединение НАМИ, будучи младенцем, НАШЕГО «я» (осознания себя) от испытываемой НАМИ потребности/ чувства (голода, желания быть взятым на руки, или т.п.) являлось НАШИМ инстинктивным приёмом - расщеплением, призванным притупить избыточную боль (в результате неудовлетворения НАМИ потребности/ чувства).

·       Рассоединение другим, будучи младенцем, своего «я» (осознания себя) от испытываемой им потребности/ чувства (голода, желания быть взятым на руки, или т.п.) являлось инстинктивным приёмом другого - расщеплением, призванным притупить избыточную боль (в результате неудовлетворения им этой потребности/ чувства).

·       МЫ, будучи младенцем, расщеплялись для того, чтобы защитить свою целостность.

·       Другой, будучи младенцем, расщеплялся для того, чтобы защитить свою целостность.

·       НАМ, будучи младенцем, НАШИ неудовлетворенные потребности (голода, желания быть взятым на руки, или т.п.) причиняли боль (доходили до невыносимой степени).

·       Другому, будучи младенцем, его неудовлетворенные потребности (голода, желания быть взятым на руки, или т.п.) причиняли боль (доходили до невыносимой степени).

·       МЫ, будучи младенцем, рассоединяли/ рассоединили причинявшие НАМ невыносимую боль НАШИ неудовлетворенные потребности от НАС (от НАШЕГО осознания).

·       Другой, будучи младенцем, рассоединял/ рассоединил причинявшие ему невыносимую боль его неудовлетворенные потребности от себя (от своего осознания).

·       В НАШЕМ детстве, испытываемые НАМИ чувства, вызывавшиеся удовлетворением НАШИХ потребностей (голодом, желанием быть взятым на руки, и т.п.), перемещались в НАШЕМ сознании в другие области, где был возможен их более полноценный контроль (НАМИ) и где они приносили НАМ облегчение (например, какое-то НАШЕ мучительное чувство облегчалось НАМИ мочеиспусканием, или задержкой НАМИ НАШЕГО дыхания).

·       В детстве другого, испытываемые другим чувства, вызывавшиеся удовлетворением потребностей другого (голодом, желанием быть взятым на руки, и т.п.), перемещались в сознании другого в другие области, где был возможен их более полноценный контроль (этим другим) и где они приносили другому облегчение (например, какое-то мучительное чувство другого облегчалось другим мочеиспусканием, или задержкой им своего дыхания).

·       МЫ, будучи ребенком, с неудовлетворенными потребностями учились маскировать/ маскировали испытываемые НАМИ чувства и заменяли НАШИ истинные потребности - символическими.

·       Другой, будучи ребенком, с неудовлетворенными потребностями учился маскировать/ маскировал испытываемые им чувства и заменял свои истинные потребности - символическими.

·       МЫ, будучи ребенком, учились абстрагироваться (отделять себя) от реального конкретного опыта (рассоединяться с тем, что происходит).

·       Другой, будучи ребенком, учился абстрагироваться (отделять себя) от реального конкретного опыта (рассоединяться с тем, что происходит).

·       МЫ, будучи ребенком, абстрагировались (отделяли себя) от реального конкретного опыта (рассоединялись с тем, что происходит).

·       Другой, будучи ребенком, абстрагировался (отделял себя) от реального конкретного опыта (рассоединялся с тем, что происходит).

·       В НАШЕМ детстве, каждый раз, как НАС, будучи ребенком, не брали на руки, каждый раз, как на НАС шикал НАШ родитель, каждый раз как НАШ родитель высмеивал НАС, игнорировал НАС или заставлял НАС делать то, что НАМ не по силам, ещё один дополнительный груз падал в «хранилище» НАШЕЙ эмоциональной боли.

·       В детстве другого, каждый раз, как другого, будучи ребенком, не брали на руки, каждый раз, как на другого шикал его родитель, каждый раз как родитель другого высмеивал другого, игнорировал другого или заставлял другого делать то, что другому не по силам, ещё один дополнительный груз падал в «хранилище» эмоциональной боли другого.

·       В НАШЕМ детстве, каждое добавление в «хранилище» НАШЕЙ эмоциональной боли делало НАС более далёким от реальности и более невротичным.

·       В детстве другого, каждое добавление в «хранилище» эмоциональной боли другого делало другого более далёким от реальности и более невротичным.

·       В НАШЕМ детстве, НАМ НАШЕ расщепление было важно, необходимо, т.к. таким способом НАШ организм удерживал себя (НАС) от безумия.

·       В детстве другого, другому его расщепление было важно, необходимо, т.к. таким способом организм другого удерживал себя (другого) от безумия.

·       В НАШЕМ детстве, чем грубее было насилие, совершаемое НАШИМ родителем по отношению к НАМ, тем сильнее МЫ расщепляли себя, тем глубже образовывалась пропасть между НАМИ реальным и нереальным.

·       В детстве другого, чем грубее было насилие, совершаемое родителем другого по отношению к другому, тем сильнее другой расщеплял себя, тем глубже образовывалась пропасть между другим реальным и нереальным.

·       МЫ, будучи ребенком, плакали для НАШЕЙ мамы, умоляли НАШУ маму плачем, что она нужна НАМ.

·       Другой, будучи ребенком, плакал для своей мамы, умолял свою маму плачем, что она нужна ему.

·       МЫ, будучи ребенком, плакали для НАШЕГО папы, умоляли НАШЕГО папу плачем, что он нужен НАМ.

·       Другой, будучи ребенком, плакал для своего папы, умолял своего папу плачем, что он нужен ему.

·       МЫ, будучи ребенком, считали, что НАМ нельзя, опасно просить НАШЕГО родителя о любви, в которой МЫ так сильно нуждаемся.

·       Другой, будучи ребенком, считал, что ему нельзя, опасно просить своего родителя о любви, в которой другой так сильно нуждается.

·       МЫ согласились, чтоНАМ нельзя, опасно просить НАШЕГО родителя о любви, в которой МЫ так сильно нуждаемся.

·       МЫ, будучи ребенком, испытывали горечь, отчаяние, и т.п. негативные эмоции/ состояния оттого, что не могли попросить НАШЕГО родителя о любви, в которой МЫ так сильно нуждаемся.

·       Другой, будучи ребенком, испытывал горечь, отчаяние, и т.п. негативные эмоции/ состояния оттого, что не мог попросить своего родителя о любви, в которой другой так сильно нуждается.

·       МЫ, будучи ребенком, ощущали/ чувствовали/ считали, что НАША потребность в любви считается преступлением в НАШЕЙ семье.

·       Другой, будучи ребенком, ощущал/ чувствовал/ считал, что его потребность в любви считается преступлением в его семье.

·       МЫ согласились, чтоНАША потребность в любви считается преступлением в НАШЕЙ семье.

·       МЫ, будучи ребенком, ощущали/ чувствовали/ считали, что, скажи МЫ: «Папочка/ мамочка, возьми меня на руки», НАШ папа/ НАША мама высмеяли бы НАС за такие «телячьи нежности».

·       Другой, будучи ребенком, ощущал/ чувствовал/ считал, что скажи он: «Папочка/ мамочка, возьми меня на руки», папа другого/ мама другого высмеяли бы другогоза такие «телячьи нежности».

·       МЫ согласились, что, скажи МЫ: «Папочка/ мамочка, возьми меня на руки», НАШ папа/ НАША мама высмеяли бы НАС за такие «телячьи нежности».

·       МЫ, будучи ребенком, считали, что НАМ важно, необходимо не требовать и даже не желать любви НАШЕГО родителя, потому что это делает НАШЕГО родителя более отдалённым и строгим.

·       Другой, будучи ребенком, считал, что ему важно, необходимо не требовать и даже не желать любви своего родителя, потому что это делает родителя другогоболее отдалённым и строгим.

·       МЫ согласились, чтоНАМ важно, необходимо не требовать и даже не желать любви НАШЕГО родителя, потому что это делает НАШЕГО родителя более отдалённым и строгим.

·       НАМ, будучи ребенком, было важно, необходимо не требовать и даже не желать любви НАШЕГО родителя.

·       Другому, будучи ребенком, было важно, необходимо не требовать и даже не желать любви своего родителя.

·       МЫ, будучи ребенком, любым образом подавляли испытываемое НАМИ желание/ потребность быть любимым НАШЕЙ мамой/ НАШИМ папой.

·       Другой, будучи ребенком, любым образом подавлял испытываемое им желание/ потребность быть любимым своей мамой/ своим папой.

·       НАМ, будучи ребенком,было важно, необходимо подавлять, отрицать, не проявлять испытываемое НАМИ желание/ потребность быть любимым НАШЕЙ мамой/ НАШИМ папой.

·       Другому, будучи ребенком,было важно, необходимо подавлять, отрицать, не проявлять испытываемое им желание/ потребность быть любимым своей мамой/ своим папой.

·       МЫ, будучи ребенком, любым образом подавляли испытываемое НАМИ желание/ потребность быть обласканным НАШЕЙ мамой/ НАШИМ папой.

·       Другой, будучи ребенком, любым образом подавлял испытываемое им желание/ потребность быть обласканным своей мамой/ своим папой.

·       НАМ, будучи ребенком,было важно, необходимо подавлять, отрицать, не проявлять испытываемое НАМИ желание/ потребность быть обласканным НАШЕЙ мамой/ НАШИМ папой.

·       Другому, будучи ребенком,было важно, необходимо подавлять, отрицать, не проявлять испытываемое им желание/ потребность быть обласканным своей мамой/ своим папой.

·       МЫ, будучи ребенком, были неспособны одарить своих родителей НАШЕЙ любовью и лаской.

·       Другой, будучи ребенком, был неспособен одарить своих родителей своей любовью и лаской.

·       МЫ, будучи ребенком, страдали/ мучились от того, что не могли/ не были способны одарить своих родителей НАШЕЙ любовью и лаской.

·       Другой, будучи ребенком, страдал/ мучился от того, что не мог/ не был способен одарить своих родителей своей любовью и лаской.

·       НАМ было важно, необходимо страдать от того, что МЫ не можем/ неспособны одарить своих родителей НАШЕЙ любовью и лаской.

·       Другому было важно, необходимо страдать от того, что он не может/ неспособен одарить своих родителей своей любовью и лаской.

·       МЫ, будучи ребенком, любым образом подавляли испытываемое НАМИ желание/ потребность одарить своих родителей НАШЕЙ любовью и лаской.

·       Другой, будучи ребенком, любым образом подавлял испытываемое им желание/ потребность одарить своих родителей своей любовью и лаской.

·       МЫ, будучи ребенком, испытываемую НАМИ (по отношению к НАШЕЙ маме/ к НАШЕМУ папе) любовь, нежность, ласку «отдавали» НАШЕЙ собаке/ кошке (заботились о ней, ласкали её, любили её).

·       Другой, будучи ребенком, испытываемую им (по отношению к своей маме/ к своему папе) любовь, нежность, ласку «отдавал» своей собаке/ кошке (заботился о ней, ласкал её, любил её).

·       НАМ было важно, необходимо «отдавать» испытываемую НАМИ (по отношению к НАШЕЙ маме/ к НАШЕМУ папе) любовь, нежность, ласку - НАШЕЙ собаке/ кошке (заботиться о ней, любить её, ласкать её).

·       Другому было важно, необходимо «отдавать» испытываемую им (по отношению к своей маме/ к своему папе) любовь, нежность, ласку - своей собаке/ кошке (заботиться о ней, любить её, ласкать её).

·       МЫ, будучи ребенком, считали, что НАШИ родители понятия не имеют о том, как много МЫ можем/ способны им дать (НАШУ любовь, ласку, благодарность, взаимность, и т.п.).

·       Другой, будучи ребенком, считал, что его родители понятия не имеют о том, как много он может/ способен им дать (свою любовь, ласку, благодарность, взаимность, и т.п.).

·       МЫ согласились, чтоНАШИ родители понятия не имеют о том, как много МЫ можем/ способны им дать (НАШУ любовь, ласку, благодарность, взаимность, и т.п.).

·       МЫ, будучи ребенком, считали, что НАШИ родители очень многое теряют/ потеряли в связи с тем, что не догадываются, как много МЫ можем/ способны им дать (НАШУ любовь, ласку, благодарность, взаимность, и т.п.).

·       Другой, будучи ребенком, считал, что его родители очень многое теряют/ потеряли в связи с тем, что не догадываются, как много он может/ способен им дать (свою любовь, ласку, благодарность, взаимность, и т.п.).